Часть шестая. Признаки жизни.

Лес потихоньку проснулся, хотя оживленным его назвать было трудно. Даже жадное до новостей и запаха крови вороньё не то повымерло, не то избегало приближаться к отряду. Только офигевшая белка, от голода и любопытства потерявшая всякий страх, потревожила покой приключенцев, но бдительный дежурный Ахав отбил у нее запасы гречки, хозяйственно сберегаемые в мешке. Брусничный монстр не появлялся - видно, пропала охота играть в кусалки, а может, и выехал наконец обоз за пределы его земель. Впрочем, долго ждать и здесь не стали, и вскоре после полудня двинулись в путь, чтобы успеть дотемна.

Скрипя и страдая, покатилась телега по заснеженной колее - по счастью, небо с ночи оставалось ясным, и погода благоприятствовала путешествию, как красиво пишут в романах. На деле, конечно, было холодно и, несмотря на солнце, довольно промозгло: ветер напоминал, что ненастье где-то рядом, не за горами - а может, и как раз за ними. Черные Горы подобрались уже близко, уже можно было рассмотреть склоны. И холмы становились все выше и круче, то и дело приходилось слезать с телеги и помогать втаскивать ее по скользкой от снега колее.

И вот после одного из тяжких подъемов лес расступился, открывая простор: снег, за ним горы, над ними небо, а между снегом и горами притулился небольшой тихий городок - красивые домики, будто пряничные, гостеприимно манили теплом, там и сям дымы поднимались над уютно заснеженными покатыми крышами. Длинные тени шептали про надвигающийся вечер, но окошки еще не светились. Городок выглядел мирным и живым, хотя шумной жизнедеятельности и столпотворения около домиков не наблюдалось. Встречающих делегаций с хлебом-солью - тоже. Судя по всему, гостей никто не ждал.

— Хорошо там, где нас нет, — произнес себе в бороду Ахав, разглядывая домики. — Но мы уже идем, ага. Давайте быстрее туда: это же селение, значит тут должны быть селянки. Надеюсь, они тут не голодают и у них есть за что подержаться! — слова не расходились у Ахава с делом и он принялся говорить "нно", подергивать вожжами и всячески подбадривать лошадку. Скоро коняжка почувствыет, что жилье близко и уже сома пойдет, без понуканий.

Наутро Сильвер был бодр и весел, словно и не было позади голодной холодной ночевки.
- Интересно, тут живут уже дворфы, или к ним надо под гору обязательно лезть? - задался он вопросом вслух. Но, похоже, знатоков местной географии не было, так что предстояло получить ответ эмпирическим путем. Благо, что для этого надо было всего лишь сохранять прежнее состояние покоя относительно телеги, которая, пусть и не прямолинейно-равномерно, но все же доставит в поселение.

- Интересно.
Нэрис всматривалась в крыши домов, периодически нарезая круги и эллипсы вокруг телеги. Вернее, фигуры нарезал, конечно, Шэд, хрустя снегом под лапами.
- Но нам же нужны Те Самые Дварфы, письмо эээ... Рекомендательное, - халфлингша усмехнулась и чуть пригнулась, едва не словив заледенелой веткой дерева, под которым протрусил волкодав, по лбу, - к которым написал Гланвар. В любом случае, кто бы здесь ни жил, сена и, - Нэрис дернула уголками губ еще раз, - овса для лошади у них всяко должно найтись.

- Нам нужны любые дварфы, которые купят у нас оружие, - возразил Лед. - Весь этот путь у нас ради того, что бы продать добычу. Какая разница кому.
Сегодняшний день, не смотря на его морозную свежесть, не нравился шаману. Оставалась какая-то незавершенность с тем красноногим психом из леса. Хотелось вернуться и добить его до конца. Как никак он обещал ему это именем Иборигу. Но ничего, сейчас деньги получат, не будут обременены телегой и можно будет вернуться.

Лошадка, на втором дыхании переставляя копыта, шагом двинула вперед. Телега вкатилась в городок, заскрипела по главной улице, в которую плавно переходила лесная дорога. При ближайшем рассмотрении домишки выглядели уже не так прянично. Многие явно пустовали, слепо пялясь заколоченными окнами. Краска на облезлых углах давно не подновлялась, нарядные фронтоны и коньки кое-где покосились. Путники уже начали было подозревать, что заехали в очередную деревню нежити или к сумасшедшим сыроедам, но тут они разглядели впереди нависавшую над дорогой странную конструкцию: тележное колесо, выкрашенное в нарядный (когда-то) красный цвет, к верхней части которого чья-то творческая рука прибила огромные размашистые лосиные рога. Конструкция, слегка покачиваясь на ветру, висела в таком месте, где обычно цепляют вывески к заведениям и лавкам, но что предлагалось именно в этом - оставалось пока лишь гадать.

Пока путники гадали, из-под вывески донеслись признаки жизни. Хлопнула дверь, и на крыльцо торопливо выкатился шарообразный, круглолицый, румяный и не по-дворфски безбородый хозяин в обширной меховой тужурке. Подержаться у него вполне было за что, хотя из общего определения "селянки" явно выпадали лысина, штаны и огромный фартук, выдававшийся вперед совсем не на том месте и не в той форме, как положено у женского полу. Завертев головой, он заметил телегу, хлопнул себя по бедрам, выбежал поперек улицы и воздел к небу руки в очень выразительном жесте. И трубно взревел:

- Кайса!

Неандрталец выразительно задумался: предлагают ему каяться или слова "Кайса" означает что-то другое. Может, это имя какой-то селянки? Он выжидательно скрестил руки на груди, показывая, что он всё правильно сделал и каяться не собирается. К тому же, если кто-то хочет общаться, то пусть это будет кто-то другой, кто больше любит трепать языком.

Сильвер, конечно, разделял неудовлетворенность шамана финалом, хотелось бы надеяться, промежуточным, истории с красноносочным пушистиком, но порывов покаяться не испытывал. Посему осторожно осведомился:
- Эээ... что? Кто?

Решила воспользоваться полномочиями дипломата и вступить в разговор с пузатым поваром (именно таким, незнакомец показался бледной Эльфийке) . Как можно обаятельнее улыбнулась и сделала шаг вперед навстречу мужчине:
- Здравствуйте. Повторите, пожалуйста, еще раз ту фразу, что произнесли. Мы не совсем поняли смысл.
Улыбнулась еще раз и приготовилась слушать.

- М..мир вашему дому! - звонко выпалила Нэрис в морозный воздух.
Шэд скосился одним ухом в сторону человека и лениво махнул черным хвостом.
Впрочем, задерживаться халфлингша не стала, рассудив, что с дип.миссиями спутники и спутница справятся и без неё. А вот деревня, новая и неизвестная, вызывала здоровый исследовательско-предусмотрительный интерес.

- Я оглядю..жу... Гляну краем глаза, что здесь где и найду вас, - негромко сообщила Нэрис и ненавязчиво двинула волкодава по просёлочной дороге вглубь селения, на всякий случай объезжая жителя по широкой дуге.

Растопыренные руки круглого человека слегка сменили градус подъема относительно земли, превратившись в распростертые навстречу телеге объятия.

- Кайса! - повторил он зычно и радостно, - Небо! Небо послало нам гостей!

На крыльцо тем временем вылетел еще один обитатель дома с рогатым колесом, и тут же нырнул обратно внутрь, взметнув юбкой небольшой снежный вихрь и хлопнув дверью. Наверное, это и была Кайса, и к женскому полу ее уверенно относили и юбка, и некий ореол загадочности, который она оставила после себя, мелькнув мимолетным видением на крыльце под исполинскими лосиными рогами.

- Добро пожаловать! - поселенец наконец-то разродился информативной тирадой. - Добро пожаловать в Тредгейт! Добро пожаловать в "Красную Телегу"! Не будь я Оккам Спичка, если найдется лучший трактир на триста миль в округе по эту сторону Черных Гор!

Говоря эту в высшей степени гостеприимную речь, хозяин "Красной Телеги" приближался к телеге менее пафосного цвета, зато нагруженной под завязку ценным грузом. Громыхающие мешки, разномастные вооруженные пассажиры в причудливых одеяниях, а также самопальные оглобли и слипшаяся от крови лошадиная грива - все эти подробности индивидуальный предприниматель на ходу подмечал зорким взглядом, и в голове его уже, несомненно, выстраивались стройными рядами интересные числа, что отражалось в азартном блеске его глаз. Ухватив лошадку под уздцы, он сделал приглашающий жест в сторону крыльца.

- Милости просим, согрейтесь, отдохните, почтенные путники, вы как раз к ужину! - после такого приглашения только разве суровый рузский рейнджер продолжил бы находиться снаружи.

Добродушная эльфа в ответ на радушное приглашение ответила такой же натянутой улыбкой и, не меняя выражения лица, процедила сквозь зубы:
- Мы тоже очень рады-ы-ы!

Ахав однажды лечился лечебной настойкой, где были изображены лосиные рога и крест между ними. Настойка здорово помогала от немочи и, если как следует охладить, радовала горло. Воспоминания были самые приятные. Это, и еще загадочный ореол селянки со странным именем "Кайся" возбуждали любопытство Ахава. В принципе, он был не особо любопытен, но это если любопытство было в невозбужденном состоянии. Сейчас же, он с некоторым даже энтузиазмом устремился внутрь. Кажется, тут дадут поесть-выпить и, может, что-нибудь еще.

- А что, давно никто не бывал проездом? - осведомился Сильвер, слезая с телеги. - Много тут местных вообще? Как живется-можется?
Судя по реакции аборигена, явление путников было чем-то экстраординарным и долго-долго-предолгожданным. Гостиничный бизнес, поди, в полном упадке уже: вино-пиво скисло, еда стухла, кружки запылились, девки селянки состарились...

Подбежавший мальчишка принял у хозяина вожжи и захлопотал вокруг лошадки: завел во двор, принялся распрягать, с интересом поглядывая на приезжих. Зычный глас хозяина разбудил окрестных собак, и под их радостное перебрехивание, разносившееся все дальше по городку, дорогие (во всех смыслах) гости проследовали внутрь.

Большой, двухэтажный трактир был построен на славу, но видал лучшие дни. Внутри было чисто, но пусто, краска на стенах потускнела, ставни на окнах были закрыты. Почти все столы и лавки в общем зале сдвинуты в сторону и составлены штабелями. Один стол, правда, уже был пододвинут к камину и накрыт полотняной вышитой скатертью, на него были выставлены кружки, большой глиняный кувшин и блюдо с хлебом, а в приоткрытой двери кухни мелькал загадочный ореол суетящейся Кайсы.

- Увы, дорогие гости, редко нынче ходят купцы из Черных Гор да из страны Рузь в королевство Тремайн и обратно, а в былые годы город наш, Тредгейт, процветал! - господин Спичка, не теряя времени, пустился читать краеведческие лекции, - Садитесь, садитесь вот сюда! Многие покинули эти края в поисках лучшей жизни. Полторы сотни нас осталось, а то и меньше, и лютая зима отбирает непосильную дань. - На этом месте хозяин скорбно помолчал и вздохнул. - Последнее время слишком много опасностей подстерегает путников, и только самые отважные добираются сюда! Расскажите же, кто вы и откуда, куда направляетесь, и какова нынче дорога?

Потирая пухлые лапки, хозяин кружил вокруг стола, разливая по кружкам красную с розовой пеной клюквенную брагу, а Кайса уже тащила на широкой, накрытой полотенцем доске большую кулебяку, издававшую неповторимый капустный аромат.

- Да мы из Тимбера едем в дворфийское королевство под горами. Нам сказали, что только там сейчас найдем покупателей при деньгах и желании приобрести такой товар. А что, приезжают с какой стороны? Там, где мы проезжали, всякая пакость лютует, насилу отмахались. То гоблины какие-то синие, то летучая косматая обезьяна, неубиваемая - бесплотная и все раны затягиваются быстрее, чем бить успеваешь. Что другие путники говорят, кто добирается? И что, к дворфам под гору дорога свободна ли?

Кайса опустила огромную кулебяку на стол, и стало видно, что она широколица, голубоглаза и светловолоса, и немного испугана. Хозяин при всем своем радушии тоже не спускал настороженного взгляда с гостей, и отвечал Сильверу степенно:
- Тимберские, значит, купцы пожаловали. Давненько не случалось такого, Ламберы, я слыхал, все больше со сплавом по Тихой товары возят, так ли? Дварфы нынче изредка бывают к нам, за провиантом в основном, да у нас и самих с ним туго. Наберут запасов и обратно к себе, в Трагрин. Вроде дорога есть, дойти можно. Говорят, им самим несладко в горах, кто их знает, какие там чудища у них завелись. Мир все опаснее становится, развелось последнее время всякого зла да бесчинства. Раньше бывало, наши купцы к ним часто хаживали, от них да в столицу товары возили, нынче не до жиру, быть бы, как говорится, живу. - Оккам погладил свой фартук с тоской во взоре, говорившей о том, что отощал бедный хозяин и исхудал за долгую зиму.
- Снежные гоблины, говорите... ну эти и к нам повадились, конокрады пакостные. Но пока стоим супротив них. Бывало, что и хобгоблины нападали, отбивались от них всем миром. Хоть и погибли наши бойцы в той битве, а город мы отстояли, да памятник потом поставили им на общественные средства, мы своих героев чтим, не дикари!

Сообразив, что увлекся, хозяин покосился на Ахава и ловко сменил тему:
- А вот про летучих зверюг не слыхал я, это вам надо старосту нашего предупредить о такой напасти, или быть может, наш друид о таком ведает, мудрый старик. Как же вы от такого чудища живыми ушли, раз оно такое бессмертное?

- Вот с друидом и поговорим, - нашел наконец зерно истины в этом разговоре шаман. - Если он не знает, то и другие тем более не знают. Бессмертное - не значит неуязвимое.
Лед зажевал кусок кулебяки и поморщился, что слишком горячее. Но съел и такое, так как был дюже голоден.
- Где вашего друида отыскать можно?

На столе уже появился тазик квашеной капусты, а с кухни потянуло мясным духом. Хозяин с энтузиазмом отмечал голодный блеск в глазах гостей, а неразговорчивость списывал на усердно работающие челюсти.
- Друид наш, мудрый старец Хранибор, на самом краю города живет, почти что уже в лесу. Если направитесь туда, я дам вам проводника, только вы осторожнее, он рузский, поэтому немного странный, - ничтоже сумняшеся, поведал Оккам доверительно. - Он плетет такие небылицы, что...

Договорить хозяину не дали, входная дверь с шумом распахнулась и впустила внутрь пар и жердины. За жердинами появился крепенький мужичок, под мышкой которого и удерживались оные, а под второй - ящик с инструментами.
- А вот кому оглобли! - радостно возгласил он на весь трактир, пылая предпринимательским энтузиазмом не хуже Спичкиного камина. Оглобли с шумом поехали к столу, концами скребя по дощатому полу.

— Это смотря почем, — не обрадовался предпринимательскому энтузиазму Ахав. Раз так радуется, наверное, с ценой собирается надуть. Гостеприимство это конечно хорошо, но тут как-то слишком радуются все. Может, сейчас превратимся все от этой снеди в свиней и они нас схарчат; так частенько происходило в сказках, которые расказывала бабушка. Ахав плюнул через плечо и посмотрел сквозь прищур на местных. И жевать перестал.

Потянулась за кусочком кулебяки и переложила ее себе на тарелку. Пока остальные вели серьезные беседы, Мириэль не переставала жевать. Вот уже третий кусок пошел и третья кружка ...эээ.. чего-то там. Но от ее внимания не ускользнула ни кухарка, ни сам хозяин , ни ИП Оглобля.
Дожевав четвертый кусок, эльфа изящно промокнула салфеткой рот и задала единственный вопрос:
- Скажите, а к вам не заезжал мужчина в черном-черном капюшоне, на черной-черной лошади и с вкрадчивым-вкрадчивым голосом, с непристойными предложениями всякими?
Поискала взглядом кухарку и негромко ее поблагодарила.

Ничуть не устрашившись неандертальского прищура, Оглобля встопорщил бороду и храбро атаковал:
- По золотому за штуку! Как своим! И пять серебрушек работа, ну и там чего найду - подправлю, как родным! К утру! Да ты посмотри какой материал! - с грохотом уронив охапку жердей на пол, мастер сунул одну Ахаву под нос и принялся азартно вкручивать про материал, засыпав того кучей непонятных терминов, среди которых промелькнули даже "нимфа" и "кисть".

Предвидя наплыв посетителей, хозяин "Красной Телеги" немедленно принял командование на поле боя: столы и скамьи переворачивались и расставлялись по залу, Кайса летала туда и сюда не хуже брусничного монстра, только с тряпкой, и вообще жизнь закипела.

Когда Мириэль дожевала кулебяку, Оккам как раз собственноручно внес блюдо с кабаньей ногой, аппетитно шкворчащей. Кабан при жизни явно брал первые призы в марафонском беге, и нога даже с виду была жилиста и подтянута, хоть и обложена со всех сторон капустой, дабы придать объем и значительность кушанью.
- Как вы сказали, барышня? - нахмурился хозяин, водружая ногу на стол. - Черный и непристойный? Он и вам попался на дороге?
Оглянувшись на Оглоблю и убедившись, что тот плотно занят, трактирщик неохотно признался:
- Видали такого, как же. Почтил своим визитом наш скромный город. Требовал, извините за выражение, дани и покорности. Только мы вольный город, и об том в нашей ратуше висит хартия, самим королем подписанная во время оно! Ушел он несолоно хлебавши, но пригрозил, говорят, проклятиями великими. Мор и глад. Ну, или что-то такое. Вы не бойтесь, барышня, он с тех пор больше не появлялся! - Спичка расплылся в лучезарной и гостеприимной улыбке и красноречивым жестом показал Кайсе на опустевший кувшин с клюквенной бражкой.

- А кем он себя называл? На каком основании вообще чего-то требовал? Если только по праву сильного, то какие за ним силы? Вот эта угроза лишь? И чего, не сбылось? Ни мора, ни глада? - полюбопытствовал Сильвер. - А еще хобгоблины, говоришь, набегали... Давно ли? Сильно много их было?

- Не части, Сильвер, устанешь до встречи с друидом, - фыркнул шаман. - А вообще надо бы почаще сюда заходить, гостеприимно тут. Кухня местная только подкачала - все какое-то горячее, не каноничное. Хобгоблинов мы не боимся, если что. Скажи лучше, трактирщик, не спрятано ли где в округе ледяное сердце?

- Да я-то с ним не разговаривал, - помявшись, признался Спичка, - он прямиком к Рислингу направился, к старосте нашему, с кучкой телохранителей был - вот и все силы. А уже от Рислинга я и услыхал, что приходил некто и имел наглость зваться черным властелином, обещал в холоде и слезах мир утопить, ну это уж как водится. И что проклятьем грозил...
Еще потоптавшись в нерешительности вокруг кабаньей ноги, хозяин добавил:
- Сбылось или нет, точно неизвестно, только народ наш пропадать стал. Оно дело такое, холод да голод любого в могилу сведут. Но люди нынче боятся по ночам на улицу выйти. И то сказать: весна все никак не идет, будто заколдовал кто, и без этаких черных господинов уже суеверные люди начали всякую дьявольщину вспоминать. А тут еще и такое. Гоблины - это хотя бы понятно, а когда неведомо что...

Замолкнув при приближении Кайсы, Оккам дождался, пока она наполнит кружки, и придал ей ускорения смачным шлепком в то место, откуда растут ноги. Потом продолжал:
- ...когда неведомо что, народу от того гораздо страшнее. А тот великий набег хобгоблинов случился давно, еще когда процветал наш город. Ну, не то чтобы совсем процветал, но больше чем сейчас. А вы думаете, это тоже он, этот черный непристойный властелин, организовал? - встревоженно спросил трактирщик и повернулся к перебившему Сильвера шаману.

- Ледяное сердце? Это, с вашего позволения, волшебство какое-то, или вы метафорически? если волшебство, это вы у Хранибора спросите. Он вам расскажет... что-нибудь. - с подозрением смерив взглядом обвешанного феньками жреца-жнеца, Спичка словно бы прикидывал, не отнести ли и его к той же категории, что и самого друида.

- Опять же нужен друид, - резюмировал Лед. - Все равно туда идти. Давайте тогда, покупайте оглобли и прогуляемся.

— Золотой за каждую оглоблю и еще пять серебра за работу. Это будет... будет... — Ахав в задумчивости пожевал бороду, производя вычисления в уме. — Ага, это два с чем-то набежит. Не, дороговато. Давай установку оглоблей бесплатно. А то как-то накладно, там работы-то небось минут на десять. Ежели вот я бы, например, за десять минут зарабатывал по пять серебра, то я бы вообще не мотался по всяким опасным местам, а пил бы сейчас пиво "Дварфовице" сейчас где-нибудь в борде... кхм, в баре. И вот еще, кстати, хотелось бы заранее выяснить что у вас сколько стоит. Кулебяки вот эти и морсик... почем нынче гостеприимство для потерпевших?

Утвердительно покивала в такт словам Ахавским, продолжая энергично жевать и наедаться. Дожевав вкусный, сочный пятый кусок, все же поинтересовалась у гостеприимного трактирщика:
- А вы с собой заворачиваете? - Решив не медлить, задала еще парочку интересующих вопросов:
- Скажите Спичка, а этот Властелин рассказывал методику проклятья своего? И не было ли у вас такого, что вот жив человек, разговаривает с тобой на темы разные, а потом засыпает и не просыпается больше? Кроме того - задрав тонкий палец кверху ногтем, деловито продолжила- весь изуродованный...

- Да ты шоооо! - Оглобля был оскорблен в лучших чувствах, - Деся-ать? За десять минут это тебе пущай Спичкина баба тряпкой от грязюки протрет! На полдня работы, ежели по-хорошему! Постромки! Клепки! Четыре серебрушки, как родному, оси поправлю, колеса подобью, разболтались совсем, развал-схождение... - тележных дел мастера снова понесло в дебри профессии, а упомянутый Спичка, оскорбленно поморщившись, показал Ахаву три мясистых пальца, не желая терять достоинство и перекрикивать конкурента. Но затем жажда наживы взяла верх, и он повысив голос добавил:
- По пять серебрушек за комнату на двоих, и завтрак бесплатно!
- С собой берите, и ежели пожелаете, в комнату вам подадим, - елейным голосом прибавил он в ответ эльфийке. - А с этим черным я же не имел честь, и вот такие страсти, как вы говорите, не видал-с... Ну так что, прикажете подать в вашу комнату еще кулебяк? Вам отдельную или на двоих-с?

Оглобля свирепо глянул на трактирщика и с новой силой завелся про рессоры и втулки. А к столу уже подбирался очередной изголодавшийся по путешественникам в поисках жертвы. Теперь уже хранителям обоза грозили не только оглобли, но и новые ушанки и рукавицы и шерстяные носки, а за носками уже маячили глиняные свистульки и блюдца с живописными видами Тредгейта на фоне горных вершин.

— Ну ладно, чертяка языкастый, уломал. Два золотых за оглобли и три серебра за работу. И пять серебрушек за комнату на сутки плюс завтрак. И еще эта... мы тут через всякое прошли, намаялись в дороге. Короче... чото я мерзну по ночам. Есть тут кто у вас, кто согреет постель старому солдату? Вы не опасайтесь, я, мож, конечно деликатностям не обучен и не знаю слов любви, но не обижу. Нормально все будет, — Ахав вытряхнул крошки из бороды и провел пятерней по волосам, сразу стал выглядеть не как грубый неопрятный дикарь, а как мужественный и через много прошедший рэйнджер. — А, еще бы помыться и постираться, а то у меня штаны на морозе замерзать стали. Значит, пора стирать, примета такая. Есть у вас тут в селении баня какая-нибудь.